Мосгорсуд.
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
От 13 октября 2012 г. в деле № 11-6273/2012
Судья Бобровская Д.П.
Судебная коллегия в сфере гражданских процессов Московского горсуда в составе
председательствующего Верблюдова С.И.
судебных заседателей Комарова А.Ю, Тороповой А.Е.,
при помощнике Д., выслушав в публичном рассмотрении по обращению судьи Верблюдова С.И.
имущественное дело по поступившей жалобе Т.Н.П.на вердикт Головинского райсуда г. Москвы от 16 июля 2012 года, которым закреплено:
В признании необходимыми к исполнению поданных требований Т.Н.П. к А.Р. о признании наследства по завещанию отменённым, фиксации за собой права принадлежности в порядке родственного преемства отказать, установила:
Истец Т.Н.П. направилась в суд с претензией по отношению к ответчику А.Р., прося провозгласить неработающей наследственную волю, расписанную М. в пользу А.Р., удостоверенное юристом столицы С. 10 апреля 2011 года, отражённую в регистре за №…; перенаправить на неё собственническое право в отношении квартиры, размещённой по адресу: …
Таковые запросы мотивированы тем, что … года угасла тётка податчицы иска – М. Ранее, … преставилась мать истца – натуральная сестра М. Истица может отстаивать наследство по закону ввиду статуса племянницы. Закрепившимся решением Заельцовского райсуда г. Новосибирска бесповоротно доказано, что мать Т.Н.П., замолкнувшая навеки…года, выступает биологической сестрой М.
После кончины тётки истец направила обращение юристу-удостоверителю г. Москвы С., который и завёл наследовательное дело по имуществу покойной М. за №… Там же истцу стало известно, что усопшая выразила предсмертную волю в отношении квартиры, которой владела, расположенной по адресу:… на А.Р. Вместе с тем, данное завещание лишало автоматически Т.Н.П. любых прав наследования. Иных родственников, которые могли бы претендовать на принятие наследства согласно нормам гражданского кодекса, нет.
М., что неудивительно для людей в её возрасте, регулярно болела. А семь лет назад у неё появились признаки расстройства психики. Проявлением недуги стали частые звонки отцу с жалобами на всех соседей. Осенью 2005 года М. побывала у него (в Новосибирске) лично. Там её обследовали и пытались лечить от хронического бреда преследования. Выражался он в том, что М. то и дело «обнаруживала» попытки различных людей убить её с использованием боевых отравляющих газов. Иллюзии такого рода у М. приняли необычайно стойкий и затяжной характер. Пришлось даже направить её в областную специализированную больницу.
Когда М. вернулась из Новосибирска в Москву, кратковременная ремиссия довольно быстро исчерпала себя. Проживая по адресу…, покойная сохраняла патологическое убеждение в постоянном преследовании со стороны соседа, жившего этажом выше. Более того, интенсивность бреда только возросла – теперь к обвинениям в травле химическим оружием добавились заявления о применении неких устройств, испускающих вредоносные излучения в квартиру М. Характер излучения не комментировался, все попытки разубедить «преследуемую» по-прежнему успеха не давали. Вообще, она избегала точного и детального разговора, объяснения сути своих подозрений и мотивов, по которым будто бы подвергалась агрессии.
М. то и дело звонила истцу (то есть Т.Н.П.), и рассказывала об очередном акте насилия в её сторону. Утверждала при этом, что вызывает полицию, но осмотр квартиры «покушающегося на жизнь» не обнаруживает ничего подозрительного или опасного. При этом М. неоднократно выражала мнение, будто органы правопорядка состоят в сговоре с преступником, и только имитируют осмотр, на деле не производя его.
После кончины прежнего владельца верхней квартиры, какое-то время его наследник проживал там. Затем, видимо, не выдержав атмосферы постоянных скандалов и упрёков, переехал в другое место, продав жильё. М. продолжала обвинять в попытках отравить и облучить себя нового жильца. Даже после того, как квартира была продана посторонним людям, утверждала – «им заплатили специально, чтобы они продолжали покушаться на мою жизнь теми же способами, что и раньше».
В разговорах с истцом М. упоминала, что использовала разные способы для поощрения органов власти (в том числе участковых инспекторов), дабы побудить их действительно заниматься «преследователями». Участковый уполномоченный Т.В. поддался будто бы на эти уговоры, и в обмен на завещание квартиры в свою пользу, дал устные гарантии, что добьётся прекращения «газовых атак». Насколько такие сообщения были реальны, что в них было правдой, а что плодом больного воображения – сейчас уже восстановить невозможно.
Зато достоверно другое: заболевание и бред преследования у М. не прекращались, галлюцинации насчёт облучения, распыления отравляющих газов устойчиво сохранялись. Ввиду таких проблем тётя истца произвела обмен своей недвижимости на другую квартиру (с худшими условиями проживания), дабы как можно скорее покинуть «опасное место». Новый её адрес был такой: …
Участковый инспектор полиции Т.В., не оставлял, между тем, надежд завладеть хотя бы такой квартирой. Он продолжал пользоваться душевным расстройством М., добившись составления завещания в пользу своей жены – Т.А. Между тем, ощущение преследования, диктуемое патологическими процессами в головном мозге, никуда не исчезало, вне зависимости от смены обстановки. Сохранялось и ложное восприятие газовых атак.
Т.А. решила использовать эту ситуацию для «закрепления успеха». Она предложила М. какое-то время пожить у себя, мотивировав это тем, что «так легче будет обнаружить и изобличить злоумышленников». М. из своей новой квартиры переезжать куда-либо, однако, не собиралась. Т.А. потому переехала к ней со всей своей роднёй. Выждав некоторое время, которое потребовалось для привыкания М. к новому окружению и воздействия в нужном направлении, Т.А. попробовала добиться регистрации всех своих родственников в квартире тётки Т.Н.П. То ли распознав всё же подвох, то ли в силу патологической подозрительности, М. отказалась сделать это.
Свои опасения насчёт «травли газом и неизвестными вредоносными лучами» М. высказывала истцу по телефону, одновременно выразив намерение переписать свою последнюю волю в её пользу. Но привести своё намерение в исполнение она уже не смогла, поскольку …года загнулась от кровоизлияния в головной мозг, когда изволила пребывать в блоке интенсивной терапии больницы №…
Заметим, что кроме расстройств центральной нервной деятельности, М. страдала ещё и соматическими. Вследствие чего каждый поступала на поддерживающую терапию в стационар одного из ведущих геронтологических учреждений Российской Федерации.
Т.Н.П., подавая обращение в судебный орган начального уровня, мотивировала его следующими утверждениями.
С учётом тяжёлого недуга, одолевавшего её тетю и имевшего над ней полную власть психического расстройства, а также ввиду заведомо неадекватного восприятия ею действительности в целом, совершения ряда заведомо неправильных и неадекватных поступков, можно считать – она не осознавала их действительного значения и не могла вполне осознанно управлять своей жизнью, принимать верные и обоснованные решения. Конкретно, в тот момент, когда составлялось и подписывалось завещание, эти расстройства и связанная с ними неадекватность проявились в полной мере. Следовательно, признать её поступки тогда взвешенными и продуманными невозможно ни в каком смысле.
Т.Н.П., хотя и подала иск, и проявила тем самым живую заинтересованность в положительном исходе процесса, но на заседании суда не присутствовала. Даже несмотря на то, что уведомлена была о его проведении в полном соответствии с установленным порядком информирования. Вместо себя истец прислала представителя (которому была выдана доверенность по всей надлежащей проформе) С.С. Делегат появился в строго назначенное время, высказал поддержку заявленным претензионным амбициям и просьбу назначить их исполняемыми в полном объёме.
Ответчица Т.А. на заседании судебного органа аналогична не присутствовала, о назначенном слушании, аналогичным образом, была уведомлена в полном согласии со стандартизированным порядком информирования. Материалы дела, помимо прочих заявлений, содержат письменную реакцию на поданную претензию. В нём развёрнуто сформулировано отвержение признания полученных претензий.
Делегат ответчицы по составленной должным формуляром направляющей бумаге К.Л.Д. в заседании участие приняла, требования по претензиям возмущённо отмела, призвала судящих отвергнуть все претензии истца.
Юрист-удостоверитель С. в рассматривании участия не принял, о часе и точке прослушивания иска уведомлён стандартным способом, письменной реакции по поводу искового заявления от него в официальной документации нет.
По итогам прослушивания дела судебным органом начальной инстанции вынесено описанное выше распоряжение. Последующая жалоба об отмене его, поданная Т.Н.П., и стала причиной настоящего дополнительного рассмотрения. В судистскую коллегию делегат Т.Н.П. (истицы) по направляющей бумаге установленного вида Э. пришёл, доводы апелляции поддержал и высказал уверенность в том, что приговор надо отменить.
Делегат ответчицы с выданной ею командирующей заявкой К.Л.Д. на вызов судящих появилась, резоны, прописанные в исходной жалобе, напрочь отвергла. Прежний вердикт юристов она полагает безусловно правовым и идеально подтверждённым с любой точки зрения. Выразила просьбу не отменять его, отбросить поданную в виде апелляции жалобу и ни в коем случае не удовлетворять её полностью либо частично.
Истица, ответчица, а также удостоверительный юрист Москвы С. на заседании персонально не присутствовали, дату и место заседания до них довели соответствующим закону способом. Поскольку сто шестьдесят седьмая статья гражданско-процессуального кодекса дозволяет рассматривать дела при их отсутствии, это и было проделано.
Выслушав утверждения и пояснения участников процесса, обсудив высказанные в апелляционной жалобе резоны, изучив содержащиеся в судебном деле материалы, Московская коллегия судей сочла необходимым по смыслу закона оставить прежнее решение неизменным. Для этого она имеет следующие основания.
Шестьдесят вторая статья кодекса о гражданских нормах Российской Федерации указывает, что единственный способ распоряжаться своим имуществом, выражая предсмертную волю – только лишь составление завещания. Последнюю волю выражать может всякий гражданин, в отношении которого установлен факт полноценной дееспособности. Делается это лично, и никоим образом не через представителей.
Последняя воля каждого гражданина выражается индивидуально, категорически недопустимо готовить завещание от имени более чем одного человека. Вернее, подготовить его можно… но согласно закону такой документ недействителен, имеет не больше ценности, чем бумага, на которой записан.
Наконец, всякое завещание – это односторонняя сделка, права и обязанности, вытекающие из которой, формируются в момент открытия наследственных дел удостоверительными юристами. До этого момента данные права и обязанности существуют исключительно в латентной форме.
Тысяча сто тридцать первая статья упомянутого выше кодекса содержит исчерпывающий перечень оснований, по которым последняя воля усопших может быть провозглашена недействующей. Она устанавливает, что если последняя воля признана недействующей решением суда, то её называют оспоримой. Если же неправомочность какого-либо из завещаний очевидна и без судебного разбирательства, то оно – ничтожное.
Оспаривать предмогильную волю можно только на основании подачи иска личностью, чьи признанные в Российской Федерации права или коренные интересы, предусмотренные действующим законодательством.
Кодекс о гражданских нормах содержит и указания, когда оспаривание предмогильной воли невозможно. Делать это не допускается прежде, чем будет открыто наследство. кроме того, недопустимо считать основанием для недействительности документа описки (опечатки), иные отклонения от детального прописанного в законах порядка подписания, оформления и регистрирования. Суд, изучив все обстоятельства дела, вправе отказать в иске, если нарушения подобного рода не сказываются на понимании главной сути волеизъявления покойных.
Недействующей может быть признана вся предсмертная воля целиком. Однако неправочными допускается признавать и отдельные пункты таковой. Уничтожение правовой силы единичных положений при оставлении правомочными остальных допускается в том случае, если можно на веском основании предполагать, что какие-либо указания были бы внесены в документ независимо от наличия или отсутствия положений, признанных недействующими.
Если в неработающем полностью или частично завещании указаны определённые правопреемники, это само по себе не является достаточным основанием для упразднения их прав на наследование по закону, по другому тексту предсмертной воли или по правомочным пунктам предсмертной воли.
Сто семьдесят седьмая статья кодекса о гражданских нормах гласит: если гражданином совершена сделка, то даже при наличии дееспособности вообще, но неспособности в конкретный момент понимать суть действий, вытекающие из них последствия и направлять их осознанно и рационально, то такая сделка по суду, инициированному иском самого гражданина либо тех, чьи защищаемые в РФ права (а равно и легальные интересы) она прищемляет.
Что же имеется в материалах дела?
Суд первой инстанции, как представляется, изучил их вполне добросовестно, и надлежащим образом сопоставил с законодательными нормами. Факты же таковы.
… года скончалась М., …года рождения, о чём … Измайловской структурой ЗАГС управления гражданских актов российской столицы произведена запись смертного акта за №… и 14 сентября 2011 года означенным столичным управлением создано дублирующее свидетельство о кончине с №…
Решением Заельцовского районного суда г. Новосибирска от 08 ноября 2011 года закреплён юридически факт родства между Т.Н.П., --- года рождения, и М., ---года рождения, как между племянницей и тёткой с одной стороны и с другой.
… - мать истца окончила свой жизненный путь… года в возрасте ххх лет, о чём в регистрирующей книге создана запись № --- в д. Старолебедево органами записи гражданских актов Новосибирской области и выдано смертное свидетельство ---.
Согласно наследовательному делу … к имуществу М., скончавшейся *** года, 15 июля 2005 года М. была выражена предмогильная воля на имя Т.Н.П. ***, заверенная юристом-заверителем столицы Р.Б., что занесено в регистр за № **.
10 апреля 2011 года М. было сделано другое распоряжение того же рода на имя А.Р. Оно удостоверено юристом-заверителем С., внесено в регистра за №***.
12 сентября 2011 года от А.Р. появилось обращение о принятии имущества в собственность по предмогильной воле.
17 сентября 2011 года от Т.Н.П. появилось обращение того же вида. М. имела в своём распоряжении (как собственность) квартиру по адресу ****.
Как следует из извещения ОВД по Головинскому району столицы от 21 февраля 2012 года, М., *** года рождения, зарегистрированная в день гибели по адресу: ****, в течение шести лет, пока проживала там и относилась к подведомственности означенного ОВД, с какими либо заявлениями туда не обращалась. А это значит, что существенная деталь, кардинально подтверждающая реальность рассказа Т.Н.П. и изложенного ею иска – недействительна.
Выписки, направленные ОГБУЗ «Новосибирская городская психиатрическая больница», свидетельствуют: в диспансер этого учреждения действительно обращалась в 2005 году М., сопровождаемая племянницею. Мотивом обращения было хроническое расстройство, проявляющееся в бреде. После этого в течение трёх месяцев за М. велось амбулаторное наблюдение, использовался амбулаторный же приём антидепрессантов и препаратов нейролептической группы.
Благодаря лечению интенсивность патологических проявлений несколько сократилась, однако критичность к своему состоянию (т.е. один из важнейших признаков адекватности) нормального уровня не достигла. Поэтому был рекомендован дальнейший приём лекарственных средств и наблюдение у врача-специалиста по месту фактического проживания. Больная получила письменные рекомендации по дальнейшей терапии.
Определением Головинского районного суда столицы от 3 апреля 2012 года по данному делу проводилась послесмертная экспертиза психического здоровья. Перед экспертами ставился вопрос: можно ли признать предмогильную волю М., ** года рождения, скончавшейся *** года, с учётом заболеваний и прогнозируемой динамики, контролируемой полноценно и направляемой рационально? Действительна ли воля в пользу А.Р.?
Заключение экспертной комиссии № ГБУЗ психиатрическая больница № 1 имени Александрова от 30 июня 2012 года, гласит: поскольку клинические оценки состояния М., почерпнутые из документации различных специализированных медучреждений, противоречивы и несходны между собой, а равно и ввиду неоднозначности свидетельских характеристик состояния М., её поведения и общей адекватности, дать ответ хоть сколько-нибудь однозначный нельзя.
Экспертиза не вызвала возражений в суде первой линии, так как указаний на предвзятость или заинтересованность экспертов нет, а само содержание заключения не расходится с другими доказательствами по делу.
Свидетели, представленные ответчицей, показали, что М. отличалась образованностью, высоким культурным и интеллектуальным уровнем, признаков неадекватности не имела. Незадолго до заключения оспариваемой сделки обследовалась – и клинически заметные отклонения не обнаружены.
С учётом всех этих юридических фактов, глубоко изучив рассматриваемую ситуацию, суд вполне правомочно и законно отказал в исковом заявлении, так как не усмотрел действительных доказательств сформулированных в нём требований, не нашёл признаков неадекватности принимавшихся М. решений.
Судебная коллегия согласна с вердиктом Головинского суда, так как новых обстоятельств, которые могли бы его опровергнуть, не предоставлено и не получено.
Медицинская документация, хотя и подтверждает неоднократные обращения М. за помощью в 2008 – 2011 годах, не содержит и намёка на психиатрические недуги. Отсутствуют в решении суда первой линии отклонения от норм процессуальных законов, не исключая и тех, о которых рассказано в апелляционной жалобе.
Посему, следуя твёрдо триста двадцать восьмой и триста двадцать девятой процессуальным статьям, судебная коллегия постановляет: решение Головинского райсуда Москвы от 16 июля 2012 года не менять, апелляцию – отвергнуть.